Когда мама пьет

Говорят, когда мужчина пьет, это трагедия для его семьи. Если пьет женщина, это вообще катастрофа!

Я – молодая мама, моей малышке скоро два года. Большую часть времени я провожу с ней на прогулке, основной мой круг общения составляют такие же мамочки с малышами. На нашей детской площадке всегда гуляет одна и та же компания, мы всегда замечаем, когда сюда заходит кто-то посторонний. Наше общее удивление вызвал мужчина лет  сорока пяти, который периодически приводил на площадку маленькую девочку, которая, как мы поняли, приходилась ему дочерью. И  малышка, и ее отец вели себя очень спокойно, их не было слышно вообще. Девочка тихонько высыпала игрушки в песочек, папа молча наблюдал за ней. Нас поражало то, с какой нежностью и заботой он относился к крохе: поправлял съехавшую с ушек шапочку, промокал носик, вытирал ручки влажными салфетками. Мы даже завидовали маме малышки, которая имела возможность поручить ребенка мужу и спокойно заниматься делами или отдыхать. Наших же мужей не заманишь на прогулку с детьми никакими пряниками!

Однажды к нам на площадку подошла соседка, бабушка с активной позицией какие есть в каждом подъезде. Она собирала деньги на покраску перил, а заодно и решила немного посплетничать. В это время заботливый папа и его девочка собрали игрушки и отправились по своим делам. Провожая их взглядом, бабулька протянула: «Ааа, это Светкины!». Нам же захотелось узнать об этой счастливице Свете, которой, на наш взгляд, безмерно повезло с мужем. То, что рассказала нам соседка, буквально ввело нас в ступор.

Оказывается, не все так просто, как кажется на первый взгляд! Света была младше мужа на пятнадцать лет. По началу, их семья была более чем благополучной. Оба работали и зарабатывали приличные деньги, не отказывали себе в отдыхе и развлечениях. Жили, как говорится, в свое удовольствие. Бесспорно, большинство женщин считают материнство наивысшей наградой. Света, похоже, не входила в их число. Как только стало известно, что она ждет ребенка, в семье начался разлад. Возможно, это всего лишь домыслы любопытной бабульки, но Света не хотела обременять себя малышом, по крайней мере – сейчас. Старший же муж всеми силами пытался уговорить ее сохранить беременность. Ребенок все-таки родился, но желанным для матери так и не стал.

Далее вступила послеродовая депрессия, Света и слышать не хотела о новорожденной малышке, отказывалась кормить ее грудью и брать на руки, винила ребенка в своих мучениях, испорченной фигуре и поломанной судьбе. Через три дня после выписки из роддома мужчина вернулся с работы и застал крошку, голодную и мокрую, разрывающуюся душераздирающим криком. Жена же спала, а рядом с ней лежала пустая бутылка вина. В последующем пьяные скандалы в семье стали на поток, не помогали многочисленные попытки мужа лечить жену у психиатров, его мольбы снизойти до ребенка и не губить себя саму.

Он не мог с ней ничего поделать, уйти от нее он тоже не мог, так как любил и не позволил бы себе выставить мать своего ребенка на улицу. А речь о том, чтобы оставить малышку с матерью не шла вообще. Соседи рассказывали, как пьяная мать кричала на ребенка, которому не было еще и полугода. Мужчина же был вынужден работать, чтобы содержать семью, а после работы еще и ухаживать за женой и дочерью. Были случаи, когда ему приходилось брать малышку с собой на работу или просить соседей приглядеть за ней. Помочь семье было некому, его родители уже умерли, где были родители жены – никто не знал. Пару раз случалось, что мать уходила из дома и оставляла грудничка одного, отец же мчал на всех порах домой после звонка обеспокоенных детскими криками соседей. Жена возвращалась пьяная, он кричал на нее, она поднимала на него руку. Он плакал и прощал ее в тысячный раз.

Сейчас девочке было четыре с половиной года, она ходила в детский сад. Оттуда ее забирал тоже отец, мать ребенка в саду не видели ни разу. Мужчина не жаловался на жизнь, от него никто ни разу не слышал плохого слова о пьющей жене. «Она у нас хорошая, просто болеет», - говорил он. И продолжал опекать любимую дочь.

В следующий раз, когда мы увидели на площадке папу, ведущего за руку тихую, как мышку, девочку, мы почему-то поняли, что они не просто спокойные. Их взгляды наполнены глубокой грустью.