Лудомания. История студенческих будней.

Мне было двадцать лет. Я выходил из букмекерской конторы, вдыхал морозный зимний воздух и плелся в студенческое общежитие – на своих двоих, потому что денег на троллейбус уже не было. Ничто не портило моего настроения: ни проигрыш, снова оставивший без гроша в портмоне, ни прогулка пешком по двадцатиградусному морозу – я все еще переживал азарт игры. «Да, ведь знал же, что что там на другую ставить надо было, ведь я чувствовал!..» В душе поднялись злость и досада. Деньги, деньги… Завтра стипендия, я обязательно отыграюсь. У меня всегда есть шансы, я же везучий… в следующий раз повезет больше.

Какого мальчишку с детства не тянуло в рискованные путешествия, кто не любил азарт, приключения, игры? Впервые мне показалось, что я люблю их как-то особенно сильно, в пятнадцать лет. Тогда в плацкартном вагоне поезда, уныло тянувшегося через юг Беларуси – я ехал к бабушке, - на Украину, меня угораздило угодить на соседние места с парой украинцев. Ребята были еще вполне молоды (хотя мне на тот момент казались безнадежно старыми – им было лет под тридцать) и ехали домой с заработка. Я достал книгу, а они раскинули картишки. И пригласили меня составить компанию.

Тогда я не проиграл ни разу. То ли украинцы играли так плохо, то ли Ника в тот день сидела на моем плече, но я не проиграл ни разу. После нескольких сыгранных партий начали играть на деньги – «по маленькой, для интереса», сказал один из соперников. «По маленькой» в мой карман перекочевала половина их заработка. И вечером я довольно отметил, что хорошо это – родиться везунчиком.

Что ж, мне исполнилось семнадцать и, как и все в этой жизни, школьные годы закончились – я поступил в университет. Наконец-то! вольные хлеба! думалось – вот он, воздух, самостоятельность! Стипендия, подработки, родительские деньги – этого мало достаточно для необходимого и мало для многого. И я снова стал играть.

Что во мне положительного – я никогда не врал самому себе. На пятом курсе, пообтершийся матерый студент, где-то между практиками и дипломной беготней я ясно дал себе отчет: я зависим от игры. Я зависал за игрой везде и всегда – я не мог пройти мимо повсеместных магазинных автоматов, из которых надо за тридцать секунд достать мягкую игрушку, я не проходил мимо букмекерской конторы, не зайдя в нее и не сделав ставку, я обзавелся интернетом только для того, чтобы иметь возможность сделать на ночь еще одну ставку… Я был зависим.
Что ж, признание болезни – первый шаг к ее лечению, говорят психологи. Я не собирался обращаться к профессионалам – я был уверен в своих силах.

Предэкзаменационная суета вкупе с подработкой и написанием дипломной отнимали все мое время; весь апрель я не играл. Я чувствовал себя так, будто начинаю жить заново, будто мир стал свежее и… и в мае спустил свою последнюю стипендию на собачьих бегах онлайн. Тогда я поставил себе цель. «Не играть два месяца»? нет, не такую – я был не настолько наивен и понимал, что достичь такой цели не в моих силах. Я дал себе обещание за лето перечитать всю русскую классику, доучить наконец английский язык и в оригинале прочесть Теккерея.

Не думайте, что мне действительно все это удалось – у меня не было ни единого шанса успеть все. Но. Все лето у меня ушло на то, чтобы сделать все, что задумал. Нет, я не проводил все свободное время за Достоевским сотоварищи – я успевал и на пляж, и на работу. И успевал читать, подучивать и переводить – успевал все, кроме игры. Места себе не находил, на сайт букмекерской конторы заходил по десять раз за вечер, но стискивал зубы, закрывал браузер и продолжал заниматься дальше. А в августе удалил закладку браузера со страничкой букмекерской конторы – и впервые при виде ее логотипа у меня не проснулось легкого мандража игры. Моя голова просто была занята другим делом, казавшимся теперь гораздо более важным и интересным.